Задумывались ли вы о том, как сохраняются раритетные книги? Кто занимается их реставрацией и помогает нашей истории и науке? Где сейчас можно найти такого узкого специалиста? И почему люди, обладающие уникальными знаниями, уходят в частный бизнес купли-продажи квартир или в другую не творческую деятельность? Корреспондент «Петербургского Формата» взяла интервью у биолога-физиолога, Абаза Ольги Аркадьевны, которая занималась реставрацией книг от грибка в Петербургской Публичной Библиотеке.

— Почему вы выбрали сферу науки и биологии для своего обучения?
— Мое увлечение биологией началось с раннего детства. Еще в 8 классе я ходила в клуб биологов во Дворце Пионеров. Потом я посещала курсы в Государственном Ленинградском Университете при биофаке, мне нравилось заниматься исследованиями в области биологии. Впоследствии именно в этот университет я и поступила.

— Расскажите немного о месте учебы?
— Учась в университете, я выбрала направление физиологии и биохимии растений. Я приняла такое решение потому, что растения, в моем представлении, казались чем-то загадочным. Итак я стала физиологом биохимиком растений, закончив кафедру биологии и биохимии растений в нашем Университете. Я училась 6 лет. Тогда обучение было немного другим, надо было обязательно защитить свою дипломную работу и поэтому обучение составляло в принципе 5-6 лет.

— У биологов есть возможность выбора из большого количества специализаций, в том числе связанных с растениями. Почему именно биохимия растений?
— На самом деле биохимия растений — широкая область. Даже не передать… Это вовсе не значит, что ты, скажем, разложил на какие-то составляющие листок или дерево. Нет, это не об этом, а о том, как различные вещества влияют на рост, на развитие. Поэтому — это очень широкая область применения. Мне нравилась биохимия, нравилось все, что с ней связано, так что я пошла учиться именно туда. Однако, в то время на биологический факультет было очень трудно попасть, было 20-30 человек на место. Нас поступило совсем немного, на нашей кафедре училось 3 студента.

— Оправдались ли ожидания в том, чему вас учили в теории и что получилось на практике?
— Безусловно. Та база знаний, которые закладывается в университете, в то время была очень хорошей. Мне дали все необходимо, чтобы я смогла работать самостоятельно.

— Что произошло потом? Как вы занялись работой с книгами?
— Это были 80-е годы прошлого века. Защитив свой диплом на отлично, я случайно попала в Публичную Библиотеку, в которой был отдел консервации и реставрации фонда, основанный в свое время Юлией Петровной Нюкшей. К этому замечательному руководителю мне и посчастливилось попасть.

— Чем вы занимались в отделе? Что включала в себя ваша работа?
— Я соприкоснулась с тем, что наши фонды иногда бывают подвержены тому, что их заливает водой, что они отсыревают, на них появляется плесень. Так что мы как раз и занимались сохранностью книг от повреждений плесневыми грибками, что было очень интересной областью. Помимо этого, сотрудничая с химиками, мне удалось внедрить в их реставрационную бумагу биоциды — это вещества, которые позволяют препятствовать заражению бумаги плесневыми грибками. Эта работа для меня была очень увлекательна, так как это была работа со старинными книгами — 13 и 14 веков, такие фолианты редко кто видит, тем более, держит в руках.

— Как я поняла, ваша работа включала в себя работу с раритетными изданиями. Кроме этого вы занимались другими направлениями работы?
— Не только раритет, но в основном он. Хотя, тот же русский фонд — раритетный, эти издания очень старые. Мы давали рекомендации и помогали спасти его. Еще одно направление, которым я занималась, связано с моими научными открытиями. Я разработала такое направление как «Защита кожных переплетов старых книг», на это у меня есть патент. Мы занимались обработкой книг, после которой пересохшая кожа в хранилищах имела снова свежий и долговечный вид и свойства.

— Есть ли особенные книги, которые вам запомнились?
— Сложно сказать. Все книги были необычными для меня потому, что когда ты приходишь в эти фонды и прикасаешься к документам 12-13 века — это все вызывает невероятные чувства и эмоции. Ты относишься к этому с большим паритетом.

— Считаете ли вы данную профессию актуальной в наши дни?
— Сейчас я могу сказать, что отдел консервации и реставрации фонда Публичной Библиотеки курирует все библиотеки России, проводит обучение по сохранности фондов, также делает это в международной практике, участвует во всех конференциях. Поэтому это очень актуально: пожары и затопления фондов — происходят, к сожалению, регулярно.

— Вряд ли в каждом городе, и уж тем более в каждой библиотеке, есть специалисты по реставрации книг?
— Абсолютно верно, не в каждом городе. Конечно, есть в Москве — в библиотеке Ленина. В нашем городе всего один отдел и он сейчас — Всероссийский научный центр. Там занимаются реставрацией не только книг Петербурга, но и с других регионов, и даже стран.

— Кому данная профессия подходит? Кому ее можно посоветовать?
— Профессия имеет узкую специализацию, но она важна. Эта специализация не на массу. Она для тех, кто ценит культуру и наше наследие. Кроме того, такую работу нужно скрупулезно и очень внимательно делать, не ожидая при этом большой прибыли. Это не денежная работа — она творческая.

— Почему вы ушли из профессии? У вас были патенты, статьи, научная деятельность…
Это произошло из-за того, что начались трудные годы, кризис. К тому же, у меня родился ребенок. К сожалению, на ту зарплату, которую я получала занимаясь любимым делом, я не могла его содержать, поэтому я вынуждена была уйти.

О.М., Петербургский Формат